Tasha
, 36 лет3 февраля 2010 21:12
а вот этот пост мой самый любимый из всех его записей... Могильщик. Они встретились случайно. Событие или нет, но все же «Встреча выпускников вуза». Десять лет с момента окончания. Без опознавательного бейджика Сергея узнать было невозможно, только так. Осунувшееся лицо, изрезанное складками морщин. Седина, практически вытеснившая, естественный цвет волос. Остались только те же самые пронзительные глаза, сверкавшие в тусклых глазных впадинах. «Бог мой, всего десять лет после выпуска прошло» - у Игоря пронеслась эта мысль, и он застыл, улыбка от встречи со старыми приятелями начала угасать. Мешком сидевший костюм, сутулость, мятая рубашка цвета «когда-то белого». «А Сергей же был лучшим в группе... После окончания вуза, работодатели начали разрывать его на части. Мощная корпорация, очень серьезная должность, красавица жена, двое детей: симпатичные близнецы – мальчик и девочка», - таким он запомнился после совместного обеда 8 лет назад. А через некоторое время Сергей исчез. Через общих знакомых найти его не получалось, квартира продана, с работы уволился без объяснения причин, даже не уволился, просто ушел, не забрав и трудовую книжку. А сейчас он стоял задумчивый и смотрел в открытое окно, бывшие сокурсники сторонились его. Их, преуспевающих, во всех смыслах положительных и счастливых людей, отпугивал теперь и его внешний вид, да и он сам. Очнувшись из оцепенения, Игорь спешно подошел к Сергею, развернул к себе и крепко обнял. - Серега, чертяка! Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть! Куда ты пропал? Что с тобой случилось? Ну и видок у тебя. Восемь лет, черт подери! И я не мог тебя найти, целых восемь лет… – сказал Игорь уже спокойнее. Сергей смущенно улыбнулся, – Извини, так получилось. - Так, где ты сейчас? Как жена, дети? - Я не хочу об этом говорить, – отрезал Сергей, - А со мной все в порядке, как видишь. - Ну, не хочешь сейчас, может быть, захочешь потом, – Игорь не настаивал, – Пойдем, выпьем, вон туда, за угловой столик? Там не так шумит музыка, хоть, о себе расскажешь. Приятели перешли в тускло освещенную часть громадного зала и устроились за столиком. - Так чем ты занимаешься? – у Игоря было много вопросов, он не знал с которого и начать. Нежелание Сергея говорить о семье, он рассматривал, как временные трудности брака, из-за работы ли, или же по другим причинам. - Я занимаюсь? Сейчас попробую объяснить… Вот у тебя есть мечта? Не конкретизируй, просто скажи. И ты к ней идешь? Шажками, боясь ошибиться, слегка неловко, как ребенок, но целеустремленно, как религиозный фанатик? Игорь, чуть помолчав, тихо ответил, – Есть. - А, допустим, тебя завтра не станет, и что? - Да что ты говоришь! Ну, умру и все, - Игорь, как бы случайно, постучал костяшками пальцев три раза по столешнице. - А с мечтой что? - Ничего не будет с мечтой, в воздухе останется висеть, – ответил он, чуть раздражаясь. - Так вот, я как раз этим и занимаюсь - или косвенно участвую в исполнении мечты, или хороню ее вместе с хозяином. Я могильщик. Ведь похороны это не только тело, нарядно одетое и загримированное, слезы родных и венки. У человека еще или исполняется, или умирает его мечта. Иногда кто-то об этом случайно вспоминает, но обычно нет. А ты стоишь на границе между царством живых и мертвых и наблюдаешь. Если уж собственные мечты оказались раздавлены, хотя бы почувствовать чужие. Игорь медленно произнес, – Но что ты можешь знать о них, о мечтах покойных? - Обычно интересуюсь у близких, нередко они рассказывают сами. А об одной я знаю наверняка. Мечта или «жить», или «умереть». - И как ты определяешь? - По лицу в нем отражается или безмятежность или боль. За шесть лет на кладбище научишься различать. - Да уж, - Игорь притих (собственные мысли вели его по незамысловатому жизненному пути, через победы и разочарования, боль и счастье, любовь и потери. А тут сразу раз и пустота). - А еще я очень проникся музыкой, сам стал пробовать упражняться на скрипке. Знакомые говорят, получается. Я взял ее с собой, хочешь, что-нибудь попробую исполнить? Игорь вернулся из своих мыслей, – Да, да, конечно. Музыка начала разливаться по залу, из динамиков раздавались хиты 80х, они заглушали ее, но Игорю все равно было прекрасно слышно. Многие начали оборачиваться, некоторые подходить ближе. Через некоторое время колонки стихли. Мелодия наполняла зал слоями, как бисквитный пирог, не гнетуще, подспудно притупляя дневной уличный свет, а спокойно и безмятежно, только легкая горчинка напоминала о том, что имя этой музыке – печаль. Захлопнув дверь и войдя в квартиру, Игорь снимал плащ. - Как прошла встреча? – раздался из кухни голос жены. - Нормально. Нина, мне нужно с тобой поговорить. - О чем? – иронично спросила она - О мечтах, – ответил Игорь, переступая порог.
а вот этот пост мой самый любимый из всех его записей... Могильщик. Они встретились случайно. Событие или нет, но все же «Встреча выпускников вуза». Десять лет с момента окончания. Без опознавательного бейджика Сергея узнать было невозможно, только так. Осунувшееся лицо, изрезанное складками морщин. Седина, практически вытеснившая, естественный цвет волос. Остались только те же самые пронзительные глаза, сверкавшие в тусклых глазных впадинах. «Бог мой, всего десять лет после выпуска прошло» - у Игоря пронеслась эта мысль, и он застыл, улыбка от встречи со старыми приятелями начала угасать. Мешком сидевший костюм, сутулость, мятая рубашка цвета «когда-то белого». «А Сергей же был лучшим в группе... После окончания вуза, работодатели начали разрывать его на части. Мощная корпорация, очень серьезная должность, красавица жена, двое детей: симпатичные близнецы – мальчик и девочка», - таким он запомнился после совместного обеда 8 лет назад. А через некоторое время Сергей исчез. Через общих знакомых найти его не получалось, квартира продана, с работы уволился без объяснения причин, даже не уволился, просто ушел, не забрав и трудовую книжку. А сейчас он стоял задумчивый и смотрел в открытое окно, бывшие сокурсники сторонились его. Их, преуспевающих, во всех смыслах положительных и счастливых людей, отпугивал теперь и его внешний вид, да и он сам. Очнувшись из оцепенения, Игорь спешно подошел к Сергею, развернул к себе и крепко обнял. - Серега, чертяка! Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть! Куда ты пропал? Что с тобой случилось? Ну и видок у тебя. Восемь лет, черт подери! И я не мог тебя найти, целых восемь лет… – сказал Игорь уже спокойнее. Сергей смущенно улыбнулся, – Извини, так получилось. - Так, где ты сейчас? Как жена, дети? - Я не хочу об этом говорить, – отрезал Сергей, - А со мной все в порядке, как видишь. - Ну, не хочешь сейчас, может быть, захочешь потом, – Игорь не настаивал, – Пойдем, выпьем, вон туда, за угловой столик? Там не так шумит музыка, хоть, о себе расскажешь. Приятели перешли в тускло освещенную часть громадного зала и устроились за столиком. - Так чем ты занимаешься? – у Игоря было много вопросов, он не знал с которого и начать. Нежелание Сергея говорить о семье, он рассматривал, как временные трудности брака, из-за работы ли, или же по другим причинам. - Я занимаюсь? Сейчас попробую объяснить… Вот у тебя есть мечта? Не конкретизируй, просто скажи. И ты к ней идешь? Шажками, боясь ошибиться, слегка неловко, как ребенок, но целеустремленно, как религиозный фанатик? Игорь, чуть помолчав, тихо ответил, – Есть. - А, допустим, тебя завтра не станет, и что? - Да что ты говоришь! Ну, умру и все, - Игорь, как бы случайно, постучал костяшками пальцев три раза по столешнице. - А с мечтой что? - Ничего не будет с мечтой, в воздухе останется висеть, – ответил он, чуть раздражаясь. - Так вот, я как раз этим и занимаюсь - или косвенно участвую в исполнении мечты, или хороню ее вместе с хозяином. Я могильщик. Ведь похороны это не только тело, нарядно одетое и загримированное, слезы родных и венки. У человека еще или исполняется, или умирает его мечта. Иногда кто-то об этом случайно вспоминает, но обычно нет. А ты стоишь на границе между царством живых и мертвых и наблюдаешь. Если уж собственные мечты оказались раздавлены, хотя бы почувствовать чужие. Игорь медленно произнес, – Но что ты можешь знать о них, о мечтах покойных? - Обычно интересуюсь у близких, нередко они рассказывают сами. А об одной я знаю наверняка. Мечта или «жить», или «умереть». - И как ты определяешь? - По лицу в нем отражается или безмятежность или боль. За шесть лет на кладбище научишься различать. - Да уж, - Игорь притих (собственные мысли вели его по незамысловатому жизненному пути, через победы и разочарования, боль и счастье, любовь и потери. А тут сразу раз и пустота). - А еще я очень проникся музыкой, сам стал пробовать упражняться на скрипке. Знакомые говорят, получается. Я взял ее с собой, хочешь, что-нибудь попробую исполнить? Игорь вернулся из своих мыслей, – Да, да, конечно. Музыка начала разливаться по залу, из динамиков раздавались хиты 80х, они заглушали ее, но Игорю все равно было прекрасно слышно. Многие начали оборачиваться, некоторые подходить ближе. Через некоторое время колонки стихли. Мелодия наполняла зал слоями, как бисквитный пирог, не гнетуще, подспудно притупляя дневной уличный свет, а спокойно и безмятежно, только легкая горчинка напоминала о том, что имя этой музыке – печаль. Захлопнув дверь и войдя в квартиру, Игорь снимал плащ. - Как прошла встреча? – раздался из кухни голос жены. - Нормально. Нина, мне нужно с тобой поговорить. - О чем? – иронично спросила она - О мечтах, – ответил Игорь, переступая порог.